Применение специализированной программы йоги в стационарной больнице

Автор публикации: · Опубликовано · Обновлено

Проект Санкт-Петербургского йогатерапевтического общества реализован при поддержке Института Восточных методов реабилитации

Авторы: Kathryn Curtis, Kerry Kuluski, Gitte Bechsgaard, Jennifer Ridgway and Joel Katz, Evid Based Complement Alternat Med. 2016.

Перевод с английского: Елена Казанцева (г.Чита)

Мнение авторов статьи может не совпадать с мнением редакции сайта

Предпосылки: Цель этого исследования состояла в том, чтобы оценить влияние специализированной программы йоги на пациентов, находящихся на реабилитации в больнице с комплексным постоянным уходом.

Методы: Пациенты (N = 10) больницы реабилитационного и комплексного ухода, были приглашены для участия в 50-60-минутном классе хатха-йоги (модифицированном для пользователей инвалидных колясок/сидячих пациентов) один раз в неделю в течение восьми недель с выполнением домашней практики. Были заполнены опросники для оценки болевых симптомов (боли, болевых синдромов и уровня преувеличения боли), психологических параметров (депрессии, тревоги и примирения с несправедливостью), осознанности, самосознания и духовного благополучия. Опросники заполнялись до, во время и после вмешательства.

Результаты: Дисперсионный анализ с повторным измерением (RM-ANOVA) за время проведения исследования выявил улучшения состояния в группе йоги (1) по шкале тревоги и шкале депрессии, F(2,18) = 4.74, p < .05, and η p 2 = .35,  (2), по краткой форме шкалы самосознания F(2,18) = 3.71, p < .05, and η p 2 = .29 и (3) по подшкале преувеличения уровня боли, F(2,18) = 3. 66, p < .05, и η p 2 = .29. 

Обсуждение: Результаты показывают, что 8-недельная программа хатха-йоги снижает уровень боли и психологических переживаний у людей, поступивших в стационарную больницу с комплексным реабилитационным уходом.

Введение

Йога — это древняя практика по работе с телом и умом, уходящая корнями в ведические традиции, относящиеся к 3000 г. до н.э. [1], широко применяемая в развитых странах в качестве средства укрепления здоровья в клинических группах [2,3], среди институциональных, общественных, коммерческих организаций и в частной практике. Под практикой йоги традиционно понимается культивирование концентрического сознания и самосознания через физические позы (асаны), дыхательные упражнения (пранаяма), внутреннее осознание (пратьяхара), концентрацию (дхарана) и медитацию (дхьяна), с последующим улучшением здоровья за счет процесса разотождествления с болезненными когнитивными, эмоциональными, поведенческими и вегетативными моделями и перехода к адаптивным навыкам их преодоления [4,5].

Внимание к йоги привлекает ее способность одновременно воздействовать на несколько систем организма (например, на кровообращение, нейроэндокринную, опорно-двигательную, дыхательную, висцеро-соматическую и иммунологическую) посредством динамического и двунаправленного процесса, состоящего из нисходящих и восходящих составляющих, что позволяет добиться улучшения самочувствия и уменьшить симптоматику [3,5]. За последнее десятилетие повышение интереса к йоге как терапевтическому вмешательству для целого ряда состояний здоровья привело к расширению исследований, при этом объем публикаций увеличился в три раза и достиг 312 рандомизированных контролируемых исследований в 2013 году [6,7]. Существует множество направлений и школ йоги, которые оцениваются в исследованиях, но стиль йоги (например, аштанга, йога Айенгара и хатха-йога) не влияет на вероятность получения положительных результатов для разных состояний [8]. Во многих из этих исследований йога превозносится за свои многочисленные преимущества. Тем не менее, литература страдает от низкого методологического качества исследований в этой области [9].

Имеются данные о том, что йога эффективна при лечении таких острых и хронических состояний [9], как боль в пояснице [10,11], артрит [12], ревматическая болезнь и фибромиалгия [13,14], диабет [15,16], рак и связанная с ним утомляемость [17-21], инсульт и связанная с ним инвалидность [22,23], нарушения сна [24], болезнь почек [25, 26], гипертония [27,28], астма [29,30], хроническая обструктивная болезнь легких (ХОБЛ) [31], психиатрические состояния [32], ожирение [33] и неврологические проблемы [34,35] в качестве монотерапии либо в качестве вспомогательной терапии. Несмотря на изобилие исследований, оценивающих воздействие йоги на специфические для болезни симптомы или качество жизни для многих хронических состояний, до настоящего времени не проводилось ни одного исследования, оценивающего воздействие йоги на людей, которые получают уход или реабилитацию при сложных хронических заболеваниях и при наличии инвалидности (CCDD).

CCDD — это термин, который идентифицирует людей, у которых были диагностированы множественные нарушения, влияющие на психологическое, социальное, физическое и профессиональное состояние, и требующих постоянного использования ресурсов здравоохранения [36-38]. Лица со сложными состояниями здоровья уникальны с точки зрения их конкретных потребностей в медико-санитарной помощи [36]. Хотя комбинации заболеваний разнообразны, наиболее распространенными диагнозами являются диабет, инсульт, гипертония, рак, артрит, астма, переломы, протезирование коленного или бедренного суставов, снижение жизненной активности, рассеянный склероз, демиелинизирующие заболевания центральной нервной системы, гонартроз, атаксия, ХОБЛ, зависимость от диализа почек, злокачественные новообразования молочных желез/предстательной железы, эпизоды депрессии и гиперхолестеринемия [39,40]. Согласованность между исследованиями этой выборки связана со сложностью воздействия множественных состояний [41]. Пациенты с CCDD, в среднем, имеют в анамнезе пять заболеваний (сопутствующих) [40] и часто жалуются на боль, слабость, функциональные проблемы (мобильность и активность в повседневной жизни, связанные с работой медицинских устройств/оборудования и т. д.), симптомы тревоги и депрессии, а также на социальные проблемы, связанные с невозможностью полноценного самообслуживания.

Мультиморбидность (сочетание множества хронических или острых болезней и медицинских состояний у одного человека – прим. ред.) связана с низким социально-экономическим статусом, чаще проявляется у представительниц женского пола и старшего возраста, причем показатель распространенности и заболеваемости в старшем возрасте составил 55%, 12-33% — в молодом возрасте, в средней возрастной группе — 11,3-15,4% [42-45]. При мультиморбидности большинство заболеваний являются распространенными и вызывающими глобальную обеспокоенность, и в свою очередь, с каждым годом увеличивающими затраты органов здравоохранения [45,46]. В Канаде 42% от общих расходов на прямую медицинскую помощь выделяется на лечение хронических заболеваний [47]. В среднем, за последний год жизни пациента до 52,661 долл. США на составляют расходы на его стационарное и долгосрочное лечение [48]. Несмотря на явный приоритет медицинского сообщества по удовлетворению потребностей людей с хроническими заболеваниями, сам факт ориентации системы здравоохранения на уход за лицами с хроническими заболеваниями говорит о его неэффективности в настоящее время [49].

Структурным сдвигом в решении данной проблемы является рассмотрение вопроса об уходе, не связанном с конкретным заболеванием/травмой, а удовлетворяющим многие потребности [50,51]. Для эффективного лечения необходимо понимать взаимосвязь между физическими, психологическими и социальными факторами здоровья при мультиморбидности [38,52]. Ремоделирование услуг при хронических заболеваниях предполагает использование методов, которые гармонично объединяют связанные с конкретным пациентом и системные факторы, нацеленные также на устранение таких факторов риска как депрессия или улучшающие функциональные возможности самообслуживания пациентов, состояние здоровья в целом и психологическое благополучие [49,53]. Несмотря на увеличение за последние два десятилетия исследований по мультиморбидности, все еще недостаточно данных по эффективным методам для адекватного обслуживания этого слоя населения [53,54], во всех них подчеркивается необходимость создания специализированных программ, предназначенных для удовлетворения потребностей лиц, которые имеют множество хронических заболеваний.

Учитывая данные, подтверждающие использование йоги при многих распространенных первичных и вторичных диагнозах пациентов с CCDD (например, скелетно-мышечные патологии, рассеянный склероз, гипертония, артрит, почечная болезнь, депрессия, диабет, ХОБЛ, повышенный уровень холестерина, онкология молочных желез и предстательной железы), возможно, что именно йога сможет удовлетворить большинство многочисленных потребностей в области здравоохранения [40].

Также доказано, что другие часто упоминаемые симптомы (такие, например, как боль, усталость, эмоциональные расстройства, тошнота и затрудненное дыхание) и нарушения в разных сферах жизни (например, нарушения мобильности, снижение жизненной активности и социального благополучия), приходят в норму с помощью практики йоги [2,19,21,55,56]. Помимо всего прочего, наблюдения показали, что йога обеспечивает набор поведенческих навыков, которые успешно повышают уверенность и функциональное самообслуживание у пациентов с хронической болью [57]. Практика йоги может использоваться для лечения хронических состояний у населения как с низким, так и с высоким уровнем доходов, подходит для лечения людей с ограниченной подвижностью, что делает ее экономически привлекательным и эффективным способом оздоровления при хронических заболеваниях [58-61]. Йога, как дополнительный и альтернативный метод лечения, была рекомендована для использования в психиатрической клинике, с целью решения проблем благополучия, духовности, множественных проблем со здоровьем, неудовлетворенности ортодоксальной медициной и профилактики болезней [62].

Несмотря на очевидность того, что йога предоставляет психические и физические преимущества для здоровья при многих болезнях, распространенных, в том числе у людей с мультиморбидностью, не было проведено исследований, оценивающих ее использование для данной выборки. Методы медицинской реабилитации и комплексного ухода, как правило, направлены на устранение физических недомоганий, при этом поддержанием психического здоровья, как правило, пренебрегают. Йога — это пример комплексного метода, что делает его особенно полезным для данного слоя населения. В больницах и службах третичного ухода (вид медицинской помощи, которая предусматривает предоставление высокоспециализированных диагностических и лечебных медицинских услуг с использованием высокотехнологического оборудования – прим. ред.) обычно внедряется практика, основанная на доказательной базе данных, поэтому возникает потребность в доказательном материале о преимуществах и безопасности йоги при использовании ее в качестве терапии мультиморбидности.

В данном исследовании оценивалось влияние специализированной программы йоги на болевые, психологические, функциональные и духовные показатели у лиц, получающих комплексный непрерывный уход или медицинскую реабилитацию. Учитывая сложное представление о воздействии на данную выборку, были использованы многочисленные меры для полного изучения возможных эффектов йоги по различным аспектам. В основе данного когортного исследования лежат следующие гипотезы: (1) уровни боли, преувеличения уровня боли, стресса, тревоги, депрессии и переживания несправедливости будут уменьшаться и (2) уровень осознанности, самосознания и духовного благополучия увеличится.

Предметы и методы исследования

Участники

Для включения в исследование, участники должны были находиться на стационарном лечении в больнице Синайской системы здравоохранения (Bridgepoint Hospital (BH)), говорить по-английски и быть способными понимать инструкции. Критерии исключения включали пациентов, практиковавших йогу за шесть месяцев до начала исследования, пациентов, чья ожидаемая дата выписки предшествовала дате завершения программы йоги или пациентов с умеренными когнитивными нарушениями, о чем свидетельствовали выписки из истории болезни, выполненные группой по уходу за больными BH. Участники исследования либо были инвалидами-колясочниками, либо занимались йогой в положении сидя.

Демографическая информация и клинические характеристики выборки приведены в Таблице 1. Участники поступили на лечение в BH в 2014 году и получали либо комплексное непрерывное лечение (CCC, n=9), либо проходили медицинскую реабилитацию (MR; n=1). Один пациент, госпитализированный для реабилитации, был неофициально передан на комплексное непрерывное лечение для получения интенсивной терапии. При анализе историй болезней выявлено, что участники имели разные уровни самообслуживания и подвижности при выполнении повседневных задач, таких как переход от кровати к инвалидному креслу. Информация, зарегистрированная в картах больных, сильно разнится.

Таблица 1. Демографические данные (N = 10)

Данные N (%)/M (sd)
Возраст (годы) 63.1 (16.6)
Рост (см) 163.6 (15.4)
Вес (кг) 70.7 (17.1)
Раса / этническая принадлежность
  Африканская /канадцы 2 (20%)
  Европейская (итальянцы / хорваты) 2 (20%)
  Кавказцы 6 (60%)
Социально-экономический класс:
 Высокий 1 (10%)
 Средне-высокий 1 (10%)
 Средний 1 (10%)
 Ниже среднего 2 (20%)
 Низкий 5 (50%)
Образование (n = 9)
 Начальная школа 2 (22.2%)
 Старшая школа 2 (22.2%)
 Университет/колледж 5 (55.6%)
Постдипломное образование 0 (0%)

В программе йоги приняли участие мужчины (n=4) и женщины (n=6). Антропометрические данные были взяты из историй болезни участников, получавших комплексное непрерывное лечение, и если были представлены несколько значений, использовалось замеры, по времени приближенные к дате начала практики йоги. Аналогичные данные у участников программы медицинской реабилитации MR были взяты из данных самоотчета, повторные замеры не производились. Участники имели минимум один диагноз (см. Таблицу 2), в среднем 7,6 ± 2,8. Хотя большинство болезней имели документальное подтверждение, некоторые из них не обязательно сопровождались диагнозами (например, проблемы с весом, аллергия, боль и нарушения равновесия). В Таблице 3 представлены различные болеутоляющие средства, применяемые пациентами (фармакологические, натурапатия, физическое лечение, психологические процедуры и медицинские вмешательства). Исследователи провели работу с больничным персоналом, чтобы получить медицинские пояснения для всех участников и объяснить, что 8-недельная практика йоги полностью безопасна для них. Участники исследования не получали финансовую компенсацию за участие в исследовании.

Таблица 2. Основные и вторичные заболевания участников (N = 10)

Пациент Основной диагноз Сопутствующие  заболевания
1 Рассеянный склероз Неустойчивость (отчет о падении).
2 Конечная стадия заболевания почек Диабет, гипертония, ишемическая болезнь (неуказанная), желудочно-кишечные проблемы, почечная недостаточность, умеренная боль (меньше, чем ежедневно), общая нестабильность (отчет о падении).
3 Синдром Клиппель-Фейл Астма, эмфизема, умеренная боль (суточная), общая нестабильность (отчет о падении).
4 Поверхностная травма Гипотония, цереброзная болезнь, артрит, болезнь Паркинсона, астма, умеренная боль (ежедневно и реже), общая нестабильность (отчет о падении).
5 Шейный спондилез Остеопороз, гемиплегия, беспокойство, аллергия, анемия, проблемы с желудочно-кишечным трактом, пневмония, умеренная боль (суточная), общая и острая нестабильность (отчет о падении), проблемы с кожей (пролежни, сыпь).
6 Внутричерепное кровоизлияние (NOS, нетравматического характера) Гипертония, сердечно-сосудистые заболевания, афазия, цереброзная болезнь, гемиплегия, аллергия, пневмония, инфекция мочевыводящих путей, проблема с весом, отеки, умеренная боль (суточная), общая и острая нестабильность.
7 Гиперкалиемия Диабет, артрит, пневмония, умеренная боль (ежедневно), отчет о падении.
8 Дисфункция нервно-мышечного пузыря (NOS) Гипотиреоз, склероз (тип не указан), депрессия, мягкая боль (суточная), общая нестабильность, проблемы с кожей (пролежни, сыпь, кожная реакция на десенсибилизацию).
9 Обморок и коллапс Гипертония, остеопороз, депрессия, эмфизема, желудочно-кишечные проблемы, умеренная боль (реже, чем ежедневно), отчет о падении, беспокойство.
10 Оптиконевромиелит (ОНМ)/ болезнь Девика Гемиплегия, склероз, депрессия, расстройства желудочно-кишечный тракта, инфекция мочевых путей, умеренная боль (суточная), общая нестабильность, проблемы с кожей (сыпь).

Таблица 3. Методы обезболивания, используемые в настоящее время (N = 7 *)

Обезболивающие препараты и лечение N (%) Номер участника
Фармакологические препараты (например, опиоидные препараты, ацетаминофен и антидепрессанты) 7 (100%) 1, 3, 4, 5, 7, 8, 10
Природные продукты для здоровья (например, добавки и витамины и др) 5 (71.43%) 1, 3, 4, 5, 8
Физические процедуры (например, массаж, иглоукалывание, физиотерапия и физические упражнения) 5 (71.43%) 1, 3, 4, 5,8
Психологические методы лечения (например, медитация, психотерапия, отвлечение и релаксация) 3 (42.86%) 3, 4, 8

Примечание* Трое участников не использовали болеутоляющих средств и методов лечения.

Процедура

Протокол исследований был рассмотрен и одобрен Комитетом по рассмотрению прав человека в Йоркском университете, а также Объединенным центром Bridgepoint Health, Центром здравоохранения Западного парка, Центром по оказанию помощи в области общинного обслуживания в Торонто (CCAC) и Центром исследований этики Торонто Грейс.

Метод исследования

Данное перспективное экспериментальное исследование состояло из двух частей: разработки и собственно самого исследования. Первая часть включала работу по консультированию персонала BH (терапевтов, ученых-исследователей, сотрудников кафедры комплексных исследований хронических заболеваний, директора по профессиональной практике и Совета по этике исследований) с обсуждением лучшего подхода к разработке программы йоги, условий проведения практики и оценки, чтобы она способствовала удовлетворению сложных потребностей пациентов. Как показано на Рисунке 1, первый этап состоял из нескольких компонентов: информационный сеанс, классы йоги, последующие встречи и обработка анкет. Анкетирование по уровню боли и связанных с ней переменных, психологическим факторам и уровню внимательности проводилось трижды: до (pre- (T1)), во время (mid- (T2)) и после вмешательства (T3). Информационное заседание было проведено за семь дней до начала программы йоги. Программа йоги длилась восемь недель (один класс в неделю), а последующие встречи проходили после окончательного класса и в следующие несколько дней. Информационный сеанс и занятия йогой проводились в одной из двух аудиторий в больнице.

Информационная сессия и сбор данных

Заинтересованные лица были проинформированы об исследовании сотрудниками больницы и были тщательно отобраны. Выбранные участники присутствовали на информационной сессии (T1), где им была предоставлена информация об исследователях, содержании программы йоги, необходимой посещаемости и обязательствах, возможном первоначальном усилении болевой симптоматики из-за напряжения и необходимости домашней практики. Потенциальные участники имели возможность задать вопросы или озвучить проблемы, а те, кто решил участвовать, оформили свое согласие. После получения письменного информированного согласия участникам была предоставлена папка, в которую вошли MP3-плеер с домашними аудиофайлами (см. Описание программы йоги), копия формы согласия для их записей и рукописное руководство по использованию MP3-плеера с сопроводительными иллюстрациями. Участники заполнили форму с вопросами, касающимися демографической информации, истории болезни и текущего состояния здоровья, а также анкеты. В T2 участники имели возможность остаться после класса йоги, чтобы заполнить анкеты или вернуть их в свою больничную палату, чтобы заполнить их к следующему классу. В T3 участники заполнили анкету после окончательного класса.

Программа йоги

Специализированная программа йоги была комплексной: позы (асаны), дыхательные упражнения (пранаяма), методы концентрации, медитативные и расслабляющие практики (дхарана, дхьяна) и изучение философии йоги (гняна) [63-65]. В одном из самых древних первоисточников по хатха-йоге последняя определяется как очищающая практика, уравновешивающая действия и процессы физического тела, ума и общего энергетического уровня, позволяющая развивать здоровье, самосознание и внутреннее развитие [65]. Хатха-йога была выбрана в качестве подходящей практики йоги для людей с хроническими заболеваниями, ограниченными в подвижности, поскольку она легка в исполнении, и ее можно легко адаптировать. За основу философии йоги (см. Таблицу 4) были взяты соответствующие созерцательные и рефлексивные практики из «Йога Сутр» Патанджали, с акцентом на самообучении, личностном развитии, соблюдении ям (этической дисциплине) и практиках принятия [4,64,66]. Понятия, найденные в классическом писании, такие как теория кош (согласно этой концепции, человеческое тело состоит из пяти слоев: аннамайя коша (физическое тело), пранамайя коша (праническое тело), маномайя коша (тело ума), виджнянамайя коша (тело интеллекта или разума), анандамайя коша (тело блаженства) – прим. ред.), включались в протоколы для занятий йогой при хронических психосоматических заболеваниях [67]. Занятия состояли из 3 составных частей: асаны, релаксационные техники и философия йоги. Формат, структура и содержание класса были разработаны в соответствии с литературой по йоге. На каждой сессии присутствовал ассистент по рекреационной терапии BH. Все участники тренировались сидя, используя либо кресло-коляску, либо стул, чтобы обеспечить единообразную практику асан среди участников.

Таблица 4. Философия йоги, используемая в практике

Номер класса Концепция Толкование
1 Самосознание и ахимса (ненасилие); Сутра 2.35. Практика «присутствия», наблюдение без самоубеждения, не отталкивая или цепляясь за личный опыт. Практика строится таким образом, чтобы она была безопасной и поддерживающей.
2 Сатья (правдивость); Сутра 2.36. Честно изучая чей-либо опыт, чтобы лучше понять свою «отправную точку» и использовать практику йоги в качестве плацдарма для позитивных изменений.
3 Дыхание, балансирующее нервную систему и успокаивающее ум; Сутра 1.34.

Управление болью через релаксацию, обучение вниманию, чтобы уметь замечать напряжение в теле, а также использовать образы и визуализацию.

 
4

Sthira sukham āsanam

Асана – удобное устойчивое положение; Сутра 2.46.

 Нахождение баланса между устойчивостью /стабильностью / усилия с легкостью / радостью / расслаблением.
5 Ekā gra (одна направленная концентрация); Сутра 1.32. Тренировка внимания и концентрации, путем многократного возвращения к точке фокуса.
6 Созерцание на сердце; Сутра 1.36. Сердце как ресурс, прибежище и источник внутренней светимости.
7 Созерцание кошас (оболочек / слоев). Пять тел: физическое (аннамайя), дыхание (пранаяма), ум (маномая), мудрость (виджнанамая) и радость (анандамая). Практика познавания самого себя без привязанности
8 Шавасана и кошас Объединение всех понятий. Привычка глубокого осознания самого себя, что приносит глубокий отдых и умиротворение

Участникам были предоставлены две записи, которые они должны были прослушивать с помощью MP3-плеера два раза в неделю. Первая запись — осознанное сканирование тела (~ 30 минут), а вторая запись — практика асан (~ 15 минут). Участники получали вторую запись только после ознакомления с асанами йоги, и решения преподавателя о том, что они достаточно овладели ими чтобы практиковать самостоятельно.

Результаты

Краткий опросник боли (BPI-SF) [68]

BPI-SF представляет собой опросник для самоконтроля, состоящий из 9 пунктов, измеряющий различные аспекты боли и ее воздействие на повседневную деятельность. Краткий опросник боли [69] и «Краткий обзор боли» [70,71] были изначально разработаны для оценки уровня боли у онкологических больных, на сегодняшний день также используются для оценки других видов боли [72,73]. С помощью BPI-SF опрашиваемых просят визуально изобразить места боли на диаграмме человеческого тела и просят указать лучшие, худшие, средние и текущие уровни боли в соответствии с 11-балльной шкалой Ликерта от 0 (без боли) до 10 (боль настолько плохая, насколько вы можете себе представить). Участников также опрашивают о применении болеутоляющих препаратов и лечении и о предполагаемой эффективности этих лекарств. В конце опрашиваемые отвечают на вопросы о том, как боль влияет на общую активность, настроение, способность ходить, работоспособность, отношения с другими людьми, сон и наслаждение жизнью, в соответствии с 11-балльной шкалой от 0 (не мешает) до 10 (полностью мешает). BPI строго согласован (Cronbach α=0.85 и 0.88 для шкалы интенсивности и интерференции, соответственно), достаточно достоверен (оценки шкалы интерференции коррелируют с другими мерами по снижению боли) и хорошо отражает реакцию на терапевтическое вмешательство [70]. BPI опросник был использован в исследованиях, оценивающих боль у лиц с повреждениями спинного мозга [74,75], и был рекомендован для использования у подобных больных, за исключением пункта 9с «Способность ходить», который заменялся на «Способность двигаться» [76]. Он обладает превосходной внутренней логичностью (α> 0.90) и хорошо отражает интенсивность боли (r> 0.60) [77].

Шкала преувеличения уровня боли (PCS) [78]

PCS — это опросник, состоящий из 13 пунктов, позволяющий оценить мышление в связи с пережитой или ожидаемой болью. Участников просят прочитать каждый пункт и указать, в какой степени они испытывают определенные мысли и чувства, когда испытывают боль, выбирая число от 0 (вовсе нет) до 4 (постоянно). Оценки варьируются от 0 до 52, более высокие показатели отражают более высокие уровни преувеличения боли. PCS высчитывает общий балл и три подшкалы, оценивающие навязчивые мысли (фокусирование на болевых ощущениях), увеличение (преувеличивание значения угрозы болевых ощущений) и беспомощность (восприятие себя неспособным справляться с симптомами боли). PCS имеет высокую внутреннюю согласованность (коэффициент α: общий PCS = 0.87, навязчивое мышление = 0.87, преувеличение = 0.66 и беспомощность = 0.78) [78].

Шкала осознания стресса (PSS) [79]

PSS представляет собой вопросник из 10 пунктов, который измеряет симптомы стресса в течение последнего месяца по отношению к жизненным событиям и отношениям. Опрашиваемые указывают, насколько они чувствуют свою жизнь непредсказуемой и неконтролируемой, а также насколько они чувствуют себя обузой (обременением). Каждый пункт оценивается по 5-балльной шкале, от 0 (никогда) до 4 (очень часто), с наивысшей возможной суммой баллов 40, более высокие баллы указывают на более высокие уровни стресса. Хорошо отражает другими показателями стресса, такие как жизненные события, депрессия и шкала тревожности, имеет удовлетворительную внутреннюю надежность (α = 0.78- 0.82) и надежность тестирования-повторения (r = 0.55-0.85) [79, 80].

Госпитальная шкала тревоги и депрессии (HADS) [81]

HADS — это вопросник, состоящий из 14 пунктов, замеряющий симптомы тревоги (7 пунктов) и депрессию (7 пунктов). Для каждого вопроса опрашиваемым предлагается выбрать один из четырех возможных вариантов (от 0 до 3), который лучше всего описывает, как они чувствовали себя на прошлой неделе. HADS позволяет оценить тревожность (HADS-A) и уровень депрессии (HADS-D), каждый с максимальной суммой баллов 21, более высокие баллы указывают на более высокий уровень тревоги и депрессии. Значения равные или превышающие 8-10 клинически значимы для симптомов тревоги и депрессии [81]. Внутренняя согласованность высока для подшкалы HADS-A (α = 0.83) и HADS-D (α=0.82) [82]. Параллельная достоверность HADS очень высока, измеряемая коэффициентами корреляции между 0,62 и 0,73 для HADS-D с различными достоверными шкалами депрессии и коэффициентами корреляции между 0,49 и 0,81 для HADS-A являются хорошо подтвержденные симптомами тревоги [82].

Опросник по переживанию несправедливости (IEQ) [83]

IEQ — это вопросник из 12 пунктов, который оценивает чувства и мысли о воспринимаемой несправедливости и тяжести потери в связи с травмой или болью. Эта шкала предназначена для оценки когнитивных оценок, которые связаны с болью и   инвалидностью. Опрашиваемые используют для ответа 5-балльную шкалу, от 0 (никогда) до 4 (все время). Опросник подсчитывает общий балл и две подшкалы: чувство вины/ несправедливости и тяжести/ непоправимости потерь. Опросник хорошо согласован (α = 0.92) и все пункты, значения которых превышают 0,05, включаются в общий подсчет [83]. Коррелирует с тяжестью боли, катастрофической болью, страхом перед движением, воспринимаемой инвалидностью и депрессией (r = 0.54-0.75, p <0.01), что указывает на его хорошую конструктивную достоверность. Анализ поперечной регрессии показал хорошую дискриминантную достоверность в том, что IEQ способствует дисперсии предсказания тяжести боли (β = 0.44, p <0.05) [83]. Изменчивость теста-повторения IEQ хороша, а оценки во времени стабильны (r =0.90, p <0.01); Авторы отмечают, что значения теста-ретеста более точны, чем у аналогичных вопросников по боли (например, PCS, индекс инвалидности боли и вопросник Макгилла) [83].

Пятифакторный опросник полноты осознания — краткая форма (FFMQ-SF) [84]

Методика содержит 24 утверждения (39 в оригинале FFMQ), используется для людей с депрессией, беспокойством и фибромиалгией [84]. Опросник позволяет оценить полноту осознания по пяти шкалам: «Созерцание», «Описание поступающей информации», «Внимание к действиям», «Безоценочное восприятие», «Нереагирование», и оценивает общий уровень полноты осознания. Опрашиваемые отвечают на каждый вопрос, выбирая число, которое «наиболее подходит/истинно» для его/ее опыта, по шкале 1 (никогда или редко) до 5 (очень часто или всегда верно). Суммарное количество баллов от 0 до 120 и более баллов указывает на более высокий уровень внимательности. FFMQ основан на аналитическом анализе пяти независимо разработанных вопросников внимательности, с хорошей внутренней согласованностью и конструктивной достоверностью [85, 86]. Суммарная подсчет итоговых баллов FFMQ-SF коррелирует с исходной версией исследования, r = 0.89, 0.89, 0.92, 0.96 и 0.95, для «Созерцания», «Описания поступающей информации», «Вниманию к действиям», «Безоценочному восприятию», «Нереагированию» соответственно [84]. Корреляционные альфы выше определенного критерия 0.7, и все межкорреляции между показателями других опросников практически совпадают с FFMQ. Все данные FFMQ-SF хорошо отражают изменения и позволяют оценить результат воздействия [84].

Шкала самоосознания — краткая форма (SCS-SF) [87]

SCS-SF вопросник из 12-ти пунктов (26 пунктов – в полной форме) [88] измеряет уровни самосознания — способность сопереживать страдания с ощущением душевной теплоты, безопасности или беспокойства [87]. Краткая форма оценивает самоосознание в целом, а также содержит 6 подсхем, включающих самоудовлетворение, качество самооценки, человеколюбие, уединенность, внимательность и эгоцентризм, для краткой версии, однако, не рекомендуется использовать подшкалы. Анкета запрашивает респондентов, «как я обычно отношусь к себе в трудные времена. Шкала имеет достаточную внутреннюю согласованность (Cronbach α ≥ 0.86 для трех разных образцов) и хорошо коррелирует с полной версией (r ≥ 0,97 для трех образцов). Общий балл для краткой формы рассчитывается путем деления общего балла на 12 (для каждого пункта) для получения среднего балла (личное общение с Кристен Нефф, 19 апреля 2016 года).

Опросник по функциональной оценке терапии хронической болезни — духовное благополучие (религиозность) (FACIT-SpWB) [89]

FACIT-SpWB представляет собой опросник, состоящий из 12 пунктов, который оценивает опыт духовности у людей с хроническими заболеваниями. Первоначальная шкала имеет общий балл и две подшкалы: смысл/мир и вера, хотя подтверждающий факторный анализ подтвердил трехфакторную модель, в которой смысл и мир являются уникальными подшкалами [90]. Вопросы освещают тему гармонии и миролюбия, чувство силы и комфорта в своих убеждениях. Участники отвечают на каждый вопрос, используя 5-балльную шкалу Ликерта, от 0 (вовсе нет) до 4 (полностью согласен). Этот масштаб имеет хорошую внутреннюю согласованность для общего индекса и для двух подшкал (α = 0.81-0.88). Эта шкала также показывает хорошую достоверность; как общий масштаб, так и каждая подшкала были положительно коррелированы с мерами качества жизни у онкологических больных (функциональная оценка общей терапии рака) и отрицательно с показателем настроения (профиль состояний настроения) [89].

Анализ данных

Статистический анализ был выполнен с использованием SPSS версии 23 и SAS версии 94. Исследовательский анализ проводился для оценки недостающих данных и допущений о нормальности. Изначальные данные были оценены на предмет искажения и куртозиса. Все показатели самоотчета были оценены на предмет нормальности с использованием теста Шапиро-Вилка. Ответы опросников анализировались с использованием повторных измерений ANOVAs (T1, T2 и T3) и постходового анализа Bonferroni при наличии значительного основного эффекта времени. Сферичность оценивалась с использованием теста Мочли по сферичности, а в случае нарушений использовались корректировки Хуйна-Фельдта. Простой анализ медиации проводился с использованием подхода начальной загрузки (2000 повторных образцов), как это рекомендовано для небольших размеров выборки, которые могут иметь нарушения нормальности [91], для оценки опосредованного эффекта суммарного количества баллов SCS при T2 на взаимосвязи между оценками HADS-A при T1 и T3.

Результаты

Подготовка данных

Данные были проанализированы с помощью протокола соответствия (PC, n = 6) и анализа результатов исследования исходя из распределения по группам на этапе рандомизации (ITT; N = 10). Несмотря на то, что один из участников пропустил 3е и 4е занятие йогой по состоянию здоровья, данные этого участника были собраны для общего результата T2, поскольку к тому времени он официально не выбыл из исследования. Поэтому для анализа ITT данные переносились из результатов информационной сессии T1 для двух участников и из T2 для двух участников. Один участник не заполнил анкету HADS на T1, поэтому оценки T2 для этого участника были использованы в качестве базового балла.

Данные были изучены исходя из предположения о нормальности. Значения эксцесса и асимметрии для всех суммарных шкал в каждый момент времени были преобразованы в z-баллы как для PC, так и для данных ITT. При T1 все данные в пределах нормы  (<|1.96| at p < .05), за исключением BPI-3 (существенная ассиметрия). Для данных PC все значения в нормальных пределах (<|1.96| at p < .05), за исключением BPI-3 при T3 (существенный эксцесс и ассиметрия) и BPI-5 при T3 (существенная ассиметрия).

Данные ITT все в нормальных пределах (<| 1,96 | при p <0,05), за исключением BPI-3 при T3 (существенная ассиметрия) и SCS-SF при T3 (существенная ассиметрия). Аналогично, тест Шапиро-Вилка показал, что все общие оценки шкалы были нормальными при p <0,05, за исключением нарушений нормальности для BPI-3, W (10) = .81, p <0,05 и BPI-6 при T1, W (10) = 0,84, p <0,05, BPI-3-PC при T2, W (8) = 0,80, p <0,05, BPI-3-PC при T3, W (5) = 0.55, p <0.05, BPI-3-ITT при T3, W (10) = 0.81, p <.05, BPI-4-PC при T3, W (5) = 0.75, p <0.05, BPI-4-ITT при T3, W (10) = 0.84, p <0.05, BPI-5-ITT при T3, W (10) = 0.81, p <0.05 и SCS-SF-общийl-ITT при T3, W (10) = 0.74, p <0.05. В таблице 5 приведены значения и стандартное отклонение sds для них в 3 временных промежутка, а также существенные значения p и размеры эффекта. См. Таблицу 5 Средние значения (sd) для изменения показателей боли, психологических факторов и внимательности во времени, на основе анализа результатов исследования исходя из распределения по группам на этапе рандомизации Intent-to-treat (N = 10).

Таблица 5. Средние значения (sd) для изменения показателей боли, психологических факторов и внимательности во времени, на основе анализа результатов исследования исходя из распределения по группам на этапе рандомизации Intent-to-treat (N = 10)

Measure Предварительные данные(T1) Среднее замерение (T2) Окончтельные данные (T3) Значение (p value)
BPI-SF-3 6.90 (3.14) 6.80 (2.66) 6.90 (2.81) ns
BPI-SF-4 4.50 (3.57) 3.60 (3.20) 2.70 (2.54) ns
BPI-SF-5 5.20 (3.49) 4.50 (2.95) 5.00 (2.91) ns
BPI-SF-6 6.80 (3.33) 5.30 (3.71) 4.60 (3.47) ns
BPI-9-SF-total 29.10 (21.27) 23.70 (16.40) 25.50 (17.82) ns
PCS-total 25.30 (15.62) 21.30 (14.77) 19.30 (12.19) 0.099
PCS-helplessness 11.40 (8.58) 9.20 (8.20) 8.70 (6.45) ns
PCS-magnification 4.50 (3.72) 2.70 (3.74) 2.40 (2.59) .047b
PCS-rumination 9.40 (5.06) 9.60 (4.70) 8.20 (4.98) ns
PSS 20.20 (7.83) 19.00 (8.27) 15.70 (8.17) ns
IEQ-total 23.50 (7.11) 20.10 (9.55) 21.10 (11.49) ns
IEQ-blame/unfairness 10.20 (4.13) 8.10 (4.46) 8.60 (6.10) ns
IEQ-severity/irreparability 13.30 (4.35) 12.00 (5.91) 12.50 (6.00) ns
HADS-A 9.00 (5.64) 7.70 (5.19) 6.50 (4.38) 0.022
HADS-D 6.70 (4.99) 5.70 (3.83) 5.80 (4.05) ns
FFMQ-SF-total 84.40 (7.66) 86.60 (10.05) 87.40 (12.40) ns
FFMQ-SF-observing 15.70 (2.16) 16.80 (2.20) 16.80 (2.15) ns
FFMQ-SF-describing 19.50 (2.64) 19.10 (3.87) 19.10 (4.09) ns
FFMQ-SF-acting with awareness 18.10 (1.79) 19.60 (3.06) 18.60 (4.20) ns
FFMQ-SF-nonjudging 16.90 (4.18) 16.70 (4.37) 17.10 (5.02) ns
FFMQ-SF-nonreactivity 14.20 (2.20) 14.40 (3.10) 15.80 (4.87) ns
SCS-SF 3.28 (0.77) 3.57 (0.63) 3.44 (0.58) .047a
FACIT-SpWB-total 33.80 (8.13) 35.00 (9.01) 36.00 (7.45) ns
FACIT-SpWB-faith 11.80 (4.57) 11.00 (5.29) 12.00 (5.29) ns
FACIT-SpWB-meaning 12.70 (2.45) 13.50 (2.84) 12.70 (2.16) ns
FACIT-SpWB-peace 9.30 (3.62) 10.50 (2.55) 11.30 (2.50) ns

Примечание. Корректировка Гринхауса Гейзера F-тестов была проведена для значительных основных эффектов времени SCS-SF.

Примечание. BPI-SF: краткая история болезни — короткая форма, PCS: шкала катастрофической боли, PSS: Шкала осознания стресса -10 пунктов, IEQ: Опросник по переживанию несправедливости, HADS-A: Госпитальная шкала тревоги и депрессии — тревога, HADS-D: Госпитальная шкала тревоги и депрессии — депрессия, FFMQ-SF: Пятифакторный опросник полноты осознания — краткая форма, SCS-SF: Шкала самоосознания — краткая форма, FACIT-SpWB: Опросник по функциональной оценке терапии хронической болезни — духовное благополучие (религиозность).

Примечание. A p <0,1 для T1 по сравнению с T2; B p <0,1 для T1 по сравнению с T3.

Демографические и клинические переменные

На Рисунке 2 показан порядок прохождения участников в исследовании, которое проходило с 28 октября по 16 декабря 2014 года. Одиннадцать участников были набраны сотрудниками больницы и посетили информационную сессию, 10 из них дали согласие, заполнили вопросники T1 и посетили, по меньшей мере, один класс йоги. Один участник решил не участвовать, узнав о необходимости анкетирования. Данные для восьми и шести участников были получены при Т2 и Т3 соответственно.

Посещение занятий йогой

Из 10 участников, практиковавших йогу, шесть (60%) завершили ее. Три участника посетили 1-2 класса и перестали практиковать по личным или медицинским причинам, одна участница посетила 4 класса, после чего была выписана из больницы. Среднее количество классов йоги, которые посетили все участники, вошедшие в программу (N=10), ± sd составило 3,72 ± 2,54 (из 8 классов), а среднее количество занятий йогой посещаемых всеми участниками, завершившими программу (n=6) ± sd составило 6,83 ± 0,75 (из 8). Среднее ± sd количество участников, которые выполняли домашнее задание каждую неделю (слушали запись 1-4 раза), составляло 4,0 ± 1,83.

Результаты лечения

Боль и связанные с ней показатели, психологические факторы и осознанность

Дисперсионный анализ с повторным измерением ANOVA не выявил существенных изменений ни по одному показателю во времени для анализа PC. Как указывалось выше, все результаты распределяются по группам на этапе рандомизации в соответствии с принципом ITT. Повторный анализ ANOVA выявил существенный главный эффект времени для HADS-A, F (2,18) = 4,74, p <0,05 и η p 2 = 0,35 для SCS-SF-total (корректировка F- Тест), F (2,18) = 3,71, p <0,05 и η p 2 = 0,29, а для PCS-увеличения F (2,18) = 3,66, p <0,05 и η p 2 = 0,29. Сравнение Бонферрони показало тенденцию к улучшению от T1 до T2 для SCS-SF-total, p <.07, а для PCS — увеличение от T1 до T3, p = 0.08. Дисперсионный анализ с повторным измерением ANOVA также выявили тенденцию улучшения основных эффектов времени для PCS-total, F (2,18) = 2,63, p = 0,99 и η p 2 = 0.23. На Рисунке 3 показаны отдельные траектории для шкал с существенными изменениями или тенденциями улучшения.

(A) Индивидуальный показатель Self-Compassion Scale-SF (SCS-SF) по времени.

(Б) Госпитальная шкала тревоги и депрессии (HADS-A) по каждому участнику, оцененная во времени.

(C) «Шкала катастрофической боли» (PCS) – подшкала увеличение (преувеличение значения угрозы болевых ощущений)– оценка по каждому участнику по времени.

(D) «Шкала катастрофической боли» (PCS) — общие оценки по каждому участнику по времени.

Что касается клинически значимых точек отсечения, у 6 участников баллы выше 8 в подшкале HADS-A в T1, а у 4 участников оценки на уровне 8 и выше в подшкале HADS-D в T1. Из шести пациентов, полностью завершивших исследование, 2-е участников с оценками выше 8 по подшкале HADS-A и 1 участник с результатом выше 8 для подшкалы HADS-D. Результаты распределения по группам на этапе рандомизации в соответствии с принципом ITT для всех участников следующие: 5 участников с оценками выше 8 по подшкале HADS-A и 2 участника с результатом выше 8 для подшкалы HADS-D. Визуальный осмотр данных ITT показал, что оценка каждого участника для HADS-A и HADS-D оставалась неизменной или уменьшалась, за исключением 1 участника, чей результат увеличился на 2 балла от T1 до T3 по HADS-D.

Промежуточный анализ

Непараметрический анализ показывает, что общие результаты HADS-A в конце исследования были значительно снижены по сравнению с исходными данными, когда к модели были добавлены оценки SCS-SF в среднем промежутке (медиатор) (среднее значение = 0,35, SEM = 0,33; CI.95 = 0,05, 1,41). Таким образом, истинный косвенный эффект оценивается в пределах от 0,05 до 1,41 с доверием 95%; Поскольку ноль не находится в пределах интервала CI, можно сделать вывод, что косвенный эффект значительно отличается от нуля, p <0,05, а средние оценки SCS-SF опосредуют взаимосвязь между базовой и конечной обработкой HADS-A.

Обсуждения

Это первое экспериментальное исследование для оценки влияния йоги на боль и связанные с ней показатели, психологические факторы, духовность и внимательность в выборке пациентов, получающих комплексный непрерывный уход/реабилитацию при мультиморбильности. Результаты демонстрируют улучшение состояния после вмешательства по симптомам тревоги, аспектам преувеличения значения угрозы болевых ощущений и самоосознания. За время исследования было обнаружено, что показатели самоосознания опосредованно связаны с показателями снижения тревоги. Эти результаты свидетельствуют о том, что программа хатха-йоги, специально адаптированная к потребностям госпитализированного населения, страдающего множественными нарушениями, может иметь некоторые психологические преимущества.

Вывод о том, что показатели тревожности значительно снизились, соответствует данным восьминедельного рандомизированного контролируемого исследования, которое отразило улучшение состояния тревоги и здоровья у людей с хроническими заболеваниями (диабет или хроническая боль в пояснице), которые практиковали йогу в сравнении с группой, занимавшейся ходьбой или упражнениями/контрольной группой [92,93]. Недавний перекрестный анализ большой выборки людей с рядом хронических заболеваний показал, что по длительности практики (продолжительность тренировки и количество месячных занятий) можно спрогнозировать уровень тревожности, и авторы пришли к выводу, что увеличение практики йоги может помочь людям противостоять болезням путем снижения уровня тревоги [94]. Помимо этого, систематические обзоры отражают снижение тревожности для некоторых групп здоровья (рак, инсульт и синдром раздраженной толстой кишки), которые практиковали йогу [19,31,95].

У лиц с низким доходом или без страховки, участвовавших в комплексной программе, включающей осознанность, самоосознание и йогу, в соответствии с одногрупповым исследованием по схеме повторяющихся измерений, были обнаружены более низкие уровни тревоги и депрессии [96]. Очевидно, что йога обеспечивает психологическое улучшение симптомов у населения с разным уровнем доходов. Этот комплекс переживаний (проблемы со здоровьем, беспокойство, финансовые затруднения) характерен и для людей с CCDD, следовательно, йога может уменьшить беспокойство в контексте множественных факторов, связанных со здоровьем. Несмотря на то, что уровень боли менее изучен в исследованиях влияния йоги, в двух исследованиях (одно пилотное, одно РКИ) было обнаружено, что уровни преувеличения боли были уменьшены после практики йоги до операционного вмешательства у женщин с фибромиалгией [97,98]. Результаты данного исследования согласуются с этими исследованиями в части уменьшения масштабного преувеличения уровня боли (например, «я задаюсь вопросом, может ли произойти что-то серьезное») после вмешательства. Преувеличение ожидаемой боли является предиктором ее тяжести при вмешательствах, связанных с болью, инвалидностью, депрессией и изменениях социальной поддержки [99], и связано с ухудшением физической функции у людей с болью в суставах и сопутствующих патологиях [100], что позволяет рассматривать данный аспект в качестве цели исследований, которые намереваются увеличить функциональные способности у людей с мультиморбидностью или CCDD. Было показано, что другие психосоциальные факторы, связанные с болевым синдромом, такие как боль и инвалидность, улучшаются с помощью практики йоги [101]. В совокупности эти данные дают некоторые доказательства того, что йога может помочь уменьшить уровень угрозы, приписываемой болевым стимулам, или изменить опыт, связанный с болью, у людей с заболеваниями, в которых боль является характерной составляющей.

Преимущества практики йоги выходят за рамки снижения негативных когнитивно-аффективных переживаний и могут также служить для создания или расширения воспитательного, позитивного подхода к вовлечению во внутренний опыт. Самосознание — это буддийская концепция, которая все чаще рассматривается как важная конструкция психического здоровья в западной психологии и включает в себя три основных компонента: ненасилие по отношению к самому себе, гуманность и осознанность [102]. Настоящие выводы о том, что самосознание значительно улучшается после практик йоги, также демонстрирует исследование пациентов с имплантируемым дефибриллятором кардиовертера [103]. Результаты этого рандомизированного исследования показали, что участники, которые раз в неделю практиковали йогу на протяжении 8 недель, повысили уровень самоосознания в конце исследования по сравнению с обычной группой по уходу [103]. Для людей с серьезными последствиями для здоровья, которые обычно используют избегание или дистанцирование в качестве стратегий преодоления стресса, практика йоги может помочь им связать страдания и боль без суждения или сравнительных мыслей [102]. Дидактика философии йоги, которая объясняет, что болезни и страдания считаются неотъемлемой частью человеческого состояния (всего человечества), могут нормализовать сложный опыт и дать возможность людям с CCDD ужиться с их собственным недостатками и болью, которые могут сопровождать инвалидность.

Механизмы действия

Вывод, что самосострадание служит связующим звеном с уменьшением тревоги, вызывает некоторую поддержку самоосознания как защитного агента в психологическом опыте страдания и помогает понять механизм воздействия йоги. Эта концепция была идентифицирована в йогической литературе как один из семи возможных посредников между йогой и стрессом; другие посредники включают в себя психологические (позитивное отношение к себе и осознанность) и биологические (активность задних отделов гипоталамуса, возбуждение и эндокринные реакции: C-реактивный белок, интерлейкин-6 и кортизол) пути терапевтического воздействия [104]. На сегодняшний день это первое исследование, продемонстрировавшее посредническую роль самоосознания в отношении психологических изменений в группе больных, практиковавших йогу. Имеется более раннее исследование, которое показало самоосознание и осознанность в качестве посредников между качеством жизни и стрессом у здоровых молодых людей, которые практиковали на протяжении 4 месяцев интенсивную практику йоги [105]. Противоположный результат дало исследование эмоциональной стабильности у учащихся старших классов, которые участвовали в 16-недельной программе йоги — самоосознание и осознанность у них не были изменены по сравнению со студентами, которые применяли обычную физическую активность [106].

Данная концепция может оказаться более подходящей для облегчения вторичных преимуществ психического здоровья у людей, страдающих от связанного с болезнью принуждения, и может повлиять на то, как люди справляются с хроническими и изнурительными заболеваниями. Было показано, что изменение эмоциональных реакций, таких как стыд, и повышение позитивного поведения у людей, живущих с ВИЧ, потенциально выступает в качестве защитного буфера против неизбежных проблем, связанных со старением [107,108]. Кроме того, оно позитивно связано как с намерениями заниматься, так и с принципами ведения здорового образа жизни (например, предпочтения в еде, управление стрессом, физические упражнения и сон), что видно из канадского исследования [109,110]. Поскольку риск мультиморбидности повышается с возрастом, усиление адаптивных эмоциональных реакций на болезнь и поведение, способствующее укреплению здоровья, может помочь в предотвращении дальнейшего снижения здоровья и повышения благосостояния.

Несмотря на то, что осознанность не была посредником позитивных психологических изменений в настоящем исследовании, предыдущие исследования по йоге показывают, что осознанность среднего уровня опосредует изменения в снижении уровня преувеличения боли у женщин с фибромиалгией до операционного вмешательства [97]. Возможно, эти конструкции работают по разным механизмам во время практики йоги, или они могут быть более эффективными в качестве посредника для разных групп населения. Было продемонстрировано, что самосострадание является более надежным предиктором тяжести симптомов (например, тревожных и депрессивных) и качества жизни, чем осознанность в исследовании с большой выборкой молодежи, участвующей в 5-дневном медитативном ретрите [111,112]. Оправдано дальнейшее изучение психологического благополучия, осознанности, самосознания и инвалидности для лиц с CCDD в контексте вмешательства йоги.

Внимание к сигналам тела: новые паттерны

Роль интероцепции (процесс информационных взаимодействий с участием интероцепторов — расположенных во внутренних органах рецепторов и центральной нервной системы – прим. ред.), которая представляет собой сложную и мультимодальную телесную систему, включающую чувство частей тела в пространстве (проприоцепция) и акт присутствия, оценки и реагирования на сигналы афферентного тела [113], рассматривается как один из лежащих в основе йоги механизмов действия через процесс взаимодействия и восстановления интероцепции [97]. Предполагается, что посредничество системы «ум-тело», такой как йога, может прерывать привычные способы восприятия и интерпретации ощущений тела в контексте когнитивных процессов более высокого порядка, таких как цели и намерения, путем соединения индивида с настоящим моментом и с их воздействия на личностные изменения [113].

Кроме того, было высказано предположение о том, что сети мозга более высокого уровня, которые активируются практикой йоги, могут препятствовать отрицательной оценке, размышлениям и эмоциональной реактивности, тогда как нейронные сети более низкого уровня могут подавлять физиологические реакции на стресс, такие как воспалительные маркеры и вазопулярное ограничение путем активации парасимпатической нервной системы [5]. Это имеет значение для интерпретации результатов о том, что уровень преувеличения боли снизился после вмешательства, вследствие того, что данное чувство включает в себя преувеличенную или отрицательную когнитивно-эмоциональную оценку болевых стимулов как угрозу, сопровождается состоянием беспомощности (бессилием) и связана с аберрантными процессами в центральной нервной системе, такими как выделение цитокинов или гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковая реакция на боль, и активацией нейронных областей, участвующих в обработке аффективных компонентов боли [99]. Понятно, что преувеличение боли — это процесс, включающий как эмоциональную, так и биологическую составляющую, и возможно, йога помогает людям переосмысливать сигналы физического тела, принимая их как есть, а не как опасность, практикуя осознанность, а затем активно создавая позитивные изменения в организме, которые укрепляются практикой через оперантную обработку.

Самоосознание отражает эти два элемента традиционной практики йоги, поскольку оно предполагает правдивое признание внутреннего состояния и выбор ответов или поведения, которые облегчат страдания. Возможно, благодаря йоге люди начинают чувствовать себя в безопасности при осознании неприятного опыта, переосмыслении или формирования защитного буфера против укоренившихся ассоциаций или «самобичевания», и тем самым создают новые способы соотнесения себя и определения приоритетности действий, связанных с благополучием. Более высокие уровни самосознания были связаны с более низкими уровнями преувеличения боли, стремлению к изоляции и размышлению у пациентов с хронической болью, страдающих ожирением, которым были представлены сцены из жизни, демонстрирующие отсутствие социальных контрактов [114, 115]. Отношения между самосознанием, беспокойством и инвалидностью изучались у людей с генерализованным тревожным расстройством; у таких пациентов проявляется более низкий уровень самоосознания и внимательности, чем у здоровых людей, контролирующих стресс и осознанность, данные показатели были лучшими предикторами инвалидности, чем фактические симптомы тревоги, таким образом, подчеркивался потенциальное влияние защитного эффекта осознанности от инвалидности у лиц с хроническим беспокойством и физиологическими симптомами [116]. Влияние самоосознания на уровень беспокойства должно быть дополнительно изучено, и, возможно, полезно изучить отношения между подшкалами Шкалы самоосознания, чтобы лучше понять, какие компоненты самоосознания наиболее полезны для опосредования изменений в тревоге у клинических больных.

Ограничения

В настоящем исследовании имеется ряд недостатков. К основному можно отнести отсутствие контрольной группы, этот недостаток широко распространен в научной литературе по йоге, и делает невозможным приписывать улучшения, совершенные самой практикой йоги. Малый размер выборки ограничивает мощность и предусматривает возможность ошибки типа II. Практические ограничения включали трудность участников в использовании MP3-плееров и, как следствие, сокращение участия и завершения домашних заданий, что, возможно, снизило общую эффективность восьминедельной практики йоги. Трудности, с которыми столкнулись пациенты при использовании этой технологии, согласуются с предыдущим докладом, свидетельствующим о том, что у этой группы выборки есть проблемы с вниманием и использованием вспомогательных технологий [117]. Несмотря на то, что исследовательская группа тщательно отобрала устройства с несколькими кнопками и минимальным набором действий, необходимых для включения и навигации, а также предоставила большие распечатанные инструкции по управлению ими, испытуемые по-прежнему испытывали трудности, что свидетельствует о том, что для таких пациентов в домашних условиях больше подходит практика йоги, нежели вспомогательные технологии.

Будущие исследования

Исследователи надеются, что данные результаты будут рассмотрены при разработке и реализации будущих исследовательских проектов для людей, людей, которые получают уход или реабилитацию при сложных хронических заболеваниях и при наличии инвалидности (CCDD). Будущих исследования должны стать рандомизированными контролируемыми с соответствующими условиями контроля (например, списком ожиданий, упражнений, или обучения) длительные по времени с последующими интервалами для определения длительных эффектов практики йоги [118]. Ориентация на самоосознание в контексте философии йоги может позволить исследователям продолжить изучение посреднической роли этого процесса на другие психологические или физические переживания, распространенные в этой выборке. Исследования, которые направлены на дальнейшие терапевтические воздействия, могут использовать в качестве методов оценки саморегуляции, самосознания, стресса и позитивного воздействия наряду с нейроэндокринно-воспалительными маркерами физиологического статуса [104].

Определение, как эти переменные взаимодействуют со связанными с болью состояниями, поможет лучше понять последствия, приводящие к инвалидности, и тем самым, улучшить здоровье и благополучие.

Выводы

Результаты настоящего экспериментального проекта предполагают, что восьминедельная специализированная программа йоги может помочь уменьшить уровень тревоги и уровень преувеличения боли, а также увеличить уровень самоосознания у пациентов с мультиморбидностью. В этом исследовании представлены предварительные доказательства, что йога как вспомогательный метод реабилитации, может быть предложена к использованию учреждениям, которые находятся в процессе эволюции в многопрофильные лечебные и стремящиеся ассимилировать программы и услуги, решающие несколько взаимосвязанных проблем здравоохранения для различных возрастных групп. Рекомендуется провести рандомизированное контролируемое исследование с более крупным размером выборки и более интенсивной программой йоги (например, два или более классов в неделю в течение 10-12 недель), чтобы продолжить изучение взаимосвязей между болью, психологическим опытом и осознанностью у людей, серьезно страдающих от болезней и нетрудоспособности.

Подтверждение

Джоэл Кац — при поддержке Канадского института исследований в области здравоохранения (CIHR), кафедры исследований здравоохранения в области психологии здоровья. Кэтрин Кертис — при поддержке CIHR Health Professional Student Research Award. Этот исследовательский проект проводился при частичном выполнении требований к докторской диссертации Кэтрин Кертис.

Конкурирующие интересы

Авторы заявляют, что не имеют конкурирующих интересов.

 

Список используемой литературы

  1. Feuerstein G. The Yoga Tradition; Its History, Literature, Philosophy and Practice Prescott. Chino Valley, Ariz, USA: Hohm Press; 2008.
  2. Field T. Yoga clinical research review. Complementary Therapies in Clinical Practice. 2011;17(1):1–8. doi: 10.1016/j.ctcp.2010.09.007. [PubMed] [Cross Ref]
  3. Wren A. A., Wright M. A., Carson J. W., Keefe F. J. Yoga for persistent pain: new findings and directions for an ancient practice. Pain. 2011;152(3):477–480. doi: 10.1016/j.pain.2010.11.017. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  4. Bechsgaard G. The Gift of Consciousness; Patanjali’s Yoga Sutras (Book One: Samadhi Pada) Newcastle, UK: Cambridge Scholars Publishing; 2013.
  5. Gard T., Noggle J. J., Park C. L., Vago D. R., Wilson A. Potential self-regulatory mechanisms of yoga for psychological health. Frontiers in Human Neuroscience. 2014;8, article 770 doi: 10.3389/fnhum.2014.00770. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  6. Jeter P. E., Slutsky J., Singh N., Khalsa S. B. S. Yoga as a therapeutic intervention: a bibliometric analysis of published research studies from 1967 to 2013. Journal of Alternative and Complementary Medicine. 2015;21(10):586–592. doi: 10.1089/acm.2015.0057. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  7. Cramer H., Lauche R., Dobos G. Characteristics of randomized controlled trials of yoga: a bibliometric analysis. BMC Complementary and Alternative Medicine. 2014;14, article 328 doi: 10.1186/1472-6882-14-328. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  8. Cramer H., Lauche R., Langhorst J., Dobos G. Is one yoga style better than another? A systematic review of associations of yoga style and conclusions in randomized yoga trials. Complementary Therapies in Medicine. 2016;25:178–187. doi: 10.1016/j.ctim.2016.02.015. [PubMed] [Cross Ref]
  9. McCall M. C., Ward A., Roberts N. W., Heneghan C. Overview of systematic reviews: yoga as a therapeutic intervention for adults with acute and chronic health conditions. Evidence-based Complementary and Alternative Medicine. 2013;2013:18. doi: 10.1155/2013/945895.945895 [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  10. Hill C. Is yoga an effective treatment in the management of patients with chronic low back pain compared with other care modalities—a systematic review. Journal of Complementary and Integrative Medicine. 2013;10(1):211–219. doi: 10.1515/jcim-2012-0007. [PubMed] [Cross Ref]
  11. Holtzman S., Beggs R. T. Yoga for chronic low back pain: a meta-analysis of randomized controlled trials. Pain Research and Management. 2013;18(5):267–272. doi: 10.1155/2013/105919. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  12. Sharma M. Yoga as an alternative and complementary approach for arthritis: a systematic review. Journal of Evidence-Based Complementary and Alternative Medicine. 2014;19(1):51–58. doi: 10.1177/2156587213499918. [PubMed] [Cross Ref]
  13. Ward L., Stebbings S., Cherkin D., Baxter G. D. Yoga for functional ability, pain and psychosocial outcomes in musculoskeletal conditions: a systematic review and meta-analysis. Musculoskeletal Care. 2013;11(4):203–217. doi: 10.1002/msc.1042. [PubMed] [Cross Ref]
  14. Cramer H., Lauche R., Langhorst J., Dobos G. Yoga for rheumatic diseases: a systematic review. Rheumatology. 2013;52(11):2025–2030. doi: 10.1093/rheumatology/ket264. [PubMed] [Cross Ref]
  15. Innes K. E., Selfe T. K. Yoga for adults with type 2 diabetes: a systematic review of controlled trials. Journal of Diabetes Research. 2016;2016:23. doi: 10.1155/2016/6979370.6979370 [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  16. Kumar V., Jagannathan A., Philip M., Thulasi A., Angadi P., Raghuram N. Role of yoga for patients with type II diabetes mellitus: a systematic review and meta-analysis. Complementary Therapies in Medicine. 2016;25:104–112. doi: 10.1016/j.ctim.2016.02.001. [PubMed] [Cross Ref]
  17. Sadja J., Mills P. J. Effects of yoga interventions on fatigue in cancer patients and survivors: a systematic review of randomized controlled trials. Explore. 2013;9(4):232–243. doi: 10.1016/j.explore.2013.04.005. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  18. Sharma M., Haider T., Knowlden A. P. Yoga as an alternative and complementary treatment for cancer: a systematic review. Journal of Alternative and Complementary Medicine. 2013;19(11):870–875. doi: 10.1089/acm.2012.0632. [PubMed] [Cross Ref]
  19. Buffart L. M., van Uffelen J. G. Z., Riphagen I. I., et al. Physical and psychosocial benefits of yoga in cancer patients and survivors, a systematic review and meta-analysis of randomized controlled trials. BMC Cancer. 2012;12, article no. 559 doi: 10.1186/1471-2407-12-559. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  20. Zahavich A. N. R., Robinson J. A., Paskevich D., Culos-Reed S. N. Examining a therapeutic yoga program for prostate cancer survivors. Integrative Cancer Therapies. 2013;12(2):113–125. doi: 10.1177/1534735412446862. [PubMed] [Cross Ref]
  21. Harder H., Parlour L., Jenkins V. Randomised controlled trials of yoga interventions for women with breast cancer: a systematic literature review. Supportive Care in Cancer. 2012;20(12):3055–3064. doi: 10.1007/s00520-012-1611-8. [PubMed] [Cross Ref]
  22. Chan W., Immink M. A., Hillier S. Yoga and exercise for symptoms of depression and anxiety in people with poststroke disability: a randomized, controlled pilot trial. Alternative Therapies in Health and Medicine. 2012;18(3):34–43. [PubMed]
  23. Lazaridou A., Philbrook P., Tzika A. A. Yoga and mindfulness as therapeutic interventions for stroke rehabilitation: a systematic review. Evidence-Based Complementary and Alternative Medicine. 2013;2013:9. doi: 10.1155/2013/357108.357108 [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  24. Mustian K. M. Yoga as treatment for insomnia among cancer patients and survivors: a systematic review. European Medical Journal Oncology. 2013;1:106–115. [PMC free article] [PubMed]
  25. Yurtkuran M., Alp A., Yurtkuran M., Dilek K. A modified yoga-based exercise program in hemodialysis patients: a randomized controlled study. Complementary Therapies in Medicine. 2007;15(3):164–171. doi: 10.1016/j.ctim.2006.06.008. [PubMed] [Cross Ref]
  26. Gordon L., McGrowder D., Pena Y., Cabrera E., Lawrence Wright M. Effect of yoga exercise therapy on oxidative stress indicators with end-stage renal disease on hemodialysis. International Journal of Yoga. 2013;6(1):31–38. doi: 10.4103/0973-6131.105944. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  27. Okonta N. R. Does yoga therapy reduce blood pressure in patients with hypertension? An integrative review. Holistic Nursing Practice. 2012;26(3):137–141. [PubMed]
  28. Posadzki P., Cramer H., Kuzdzal A., Lee M. S., Ernst E. Yoga for hypertension: a systematic review of randomized clinical trials. Complementary Therapies in Medicine. 2014;22(3):511–522. doi: 10.1016/j.ctim.2014.03.009. [PubMed] [Cross Ref]
  29. Cramer H., Posadzki P., Dobos G., Langhorst J. Yoga for asthma: a systematic review and meta-analysis. Annals of Allergy, Asthma and Immunology. 2014;112(6):503.e5–510.e5. doi: 10.1016/j.anai.2014.03.014. [PubMed] [Cross Ref]
  30. Wise J. Yoga may improve asthma symptoms, Cochrane review finds. BMJ. 2016;353, article i2462:p. i2462. doi: 10.1136/bmj.i2462. [PubMed] [Cross Ref]
  31. Desveaux L., Lee A., Goldstein R., Brooks D. Yoga in the management of chronic disease: a systematic review and meta-analysis. Medical Care. 2015;53(7):653–661. doi: 10.1097/mlr.0000000000000372. [PubMed] [Cross Ref]
  32. Balasubramaniam M., Telles S., Doraiswamy P. M. Yoga on our minds: a systematic review of yoga for neuropsychiatric disorders. Frontiers in Psychiatry. 2013;3, article 117 doi: 10.3389/fpsyt.2012.00117. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  33. Lauche R., Langhorst J., Lee M. S., Dobos G., Cramer H. A systematic review and meta-analysis on the effects of yoga on weight-related outcomes. Preventive Medicine. 2016;87:213–232. doi: 10.1016/j.ypmed.2016.03.013. [PubMed] [Cross Ref]
  34. Colgrove Y., Sharma N., Robbins K., Wagner K. A randomized controlled pilot study of the therapeutic effects of yoga in people with Parkinson′s disease. International Journal of Yoga. 2015;8(1):74–79. doi: 10.4103/0973-6131.146070. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  35. Cramer H., Lauche R., Azizi H., Dobos G., Langhorst J. Yoga for multiple sclerosis: a systematic review and meta-analysis. PLoS ONE. 2014;9(11) doi: 10.1371/journal.pone.0112414.e112414 [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  36. Kuluski K., Bensimon C. M., Alvaro C., Lyons R. F., Schaink A. K., Tobias R. Life interrupted: the impact of complex chronic disease from the perspective of hospitalized patients. Illness Crisis and Loss. 2014;22(2):127–144. doi: 10.2190/il.22.2.d. [Cross Ref]
  37. Steele Gray C., Khan A. I., Kuluski K., et al. Improving patient experience and primary care quality for patients with complex chronic disease using the electronic patient-reported outcomes tool: adopting qualitative methods into a user-centered design approach. JMIR Research Protocols. 2016;5(1, article e28) doi: 10.2196/resprot.5204. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  38. Schaink A., Kuluski K., Lyons R., et al. A scoping review and thematic classification of patient complexity: offering a unifying framework. Journal of Comorbidity. 2012;2:1–9. doi: 10.15256/joc.2012.2.15. [Cross Ref]
  39. Pefoyo A. J., Bronskill S. E., Gruneir A., et al. The increasing burden and complexity of multimorbidity. BMC Public Health. 2015;15, article 415 [PMC free article] [PubMed]
  40. Kuluski K., Hoang S. N., Schaink A. K., et al. The care delivery experience of hospitalized patients with complex chronic disease. Health Expectations. 2013;16(4):e111–e123. doi: 10.1111/hex.12085. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  41. Diederichs C., Berger K., Bartels D. B. The measurement of multiple chronic diseases—a systematic review on existing multimorbidity indices. Journals of Gerontology Series A: Biological Sciences and Medical Sciences. 2011;66(3):301–311. [PubMed]
  42. Marengoni A., Angleman S., Melis R., et al. Aging with multimorbidity: a systematic review of the literature. Ageing Research Reviews. 2011;10(4):430–439. doi: 10.1016/j.arr.2011.03.003. [PubMed] [Cross Ref]
  43. Marengoni A., Winblad B., Karp A., Fratiglioni L. Prevalence of chronic diseases and multimorbidity among the elderly population in Sweden. American Journal of Public Health. 2008;98(7):1198–1200. doi: 10.2105/ajph.2007.121137. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  44. Melis R., Marengoni A., Angleman S., Fratiglioni L. Incidence and predictors of multimorbidity in the elderly: a population-based longitudinal study. PLoS ONE. 2014;9(7) doi: 10.1371/journal.pone.0103120.e103120 [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  45. Violán C., Foguet-Boreu Q., Roso-Llorach A., et al. Burden of multimorbidity, socioeconomic status and use of health services across stages of life in urban areas: A Cross-Sectional Study. BMC Public Health. 2014;14(1, article 530) doi: 10.1186/1471-2458-14-530. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  46. Barnett K., Mercer S. W., Norbury M., Watt G., Wyke S., Guthrie B. Epidemiology of multimorbidity and implications for health care, research, and medical education: a cross-sectional study. The Lancet. 2012;380(9836):37–43. doi: 10.1016/s0140-6736(12)60240-2. [PubMed] [Cross Ref]
  47. Mirolla M. The Cost of Chronic Disease in Canada. Ottawa, Canada: The Chronic Disease Prevention Alliance of Canada; 2004.
  48. Tanuseputro P., Wodchis W. P., Fowler R., et al. The health care cost of dying: a population-based retrospective cohort study of the last year of life in Ontario, Canada. PLoS ONE. 2015;10(3) doi: 10.1371/journal.pone.0121759.e0121759 [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  49. Fortin M., Chouinard M.-C., Bouhali T., Dubois M.-F., Gagnon C., Bélanger M. Evaluating the integration of chronic disease prevention and management services into primary health care. BMC Health Services Research. 2013;13(1, article no. 132) doi: 10.1186/1472-6963-13-132. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  50. Andrew M. K., Rockwood K. Making our health and care systems fit for an ageing population: considerations for Canada. Canadian Geriatrics Journal. 2014;17(4):133–135. [PMC free article] [PubMed]
  51. Kothari A., Gore D., MacDonald M., Bursey G., Allan D., Scarr J. Chronic disease prevention policy in British Columbia and Ontario in light of public health renewal: a comparative policy analysis. BMC Public Health. 2013;13(1, article 934) doi: 10.1186/1471-2458-13-934. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  52. Fortin M., Hudon C., Bayliss E. A., Soubhi H., Lapointe L. Caring for body and soul: the importance of recognizing and managing psychological distress in persons with multimorbidity. International Journal of Psychiatry in Medicine. 2007;37(1):1–9. doi: 10.2190/41×8-42qw-2571-h20g. [PubMed] [Cross Ref]
  53. Smith S. M., Wallace E., O’Dowd T., Fortin M. Interventions for improving outcomes in patients with multimorbidity in primary care and community settings. The Cochrane Database of Systematic Reviews. 2016;(3) doi: 10.1002/14651858.CD006560.pub3.CD006560 [PubMed] [Cross Ref]
  54. Onder G., Palmer K., Navickas R., et al. Time to face the challenge of multimorbidity. A European perspective from the joint action on chronic diseases and promoting healthy ageing across the life cycle (JA-CHRODIS) European Journal of Internal Medicine. 2015;26(3):157–159. doi: 10.1016/j.ejim.2015.02.020. [PubMed] [Cross Ref]
  55. Fulambarker A., Farooki B., Kheir F., Copur A. S., Srinivasan L., Schultz S. Effect of yoga in chronic obstructive pulmonary disease. American Journal of Therapeutics. 2012;19(2):96–100. doi: 10.1097/MJT.0b013e3181f2ab86. [PubMed] [Cross Ref]
  56. Ghasemi G. A., Golkar A., Marandi S. M. Effects of hata yoga on knee osteoarthritis. International Journal of Preventive Medicine. 2013;4(supplement 1):S133–S138. [PMC free article] [PubMed]
  57. Carson J. W., Carson K. M., Jones K. D., Mist S. D., Bennett R. M. Follow-up of yoga of awareness for fibromyalgia: results at 3 months and replication in the wait-list group. Clinical Journal of Pain. 2012;28(9):804–813. doi: 10.1097/ajp.0b013e31824549b5. [PubMed] [Cross Ref]
  58. Bryan S., Zipp G. P., Parasher R. The effects of yoga on psychosocial variables and exercise adherence: a randomized, controlled pilot study. Alternative Therapies in Health and Medicine. 2012;18(5):50–59. [PubMed]
  59. Büssing A., Michalsen A., Khalsa S. B. S., Telles S., Sherman K. J. Effects of yoga on mental and physical health: a short summary of reviews. Evidence-Based Complementary and Alternative Medicine. 2012;2012:7. doi: 10.1155/2012/165410.165410 [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  60. Chuang L.-H., Soares M. O., Tilbrook H., et al. A pragmatic multicentered randomized controlled trial of yoga for chronic low back pain: economic evaluation. Spine. 2012;37(18):1593–1601. doi: 10.1097/brs.0b013e3182545937. [PubMed] [Cross Ref]
  61. Saper R. B., Boah A. R., Keosaian J., Cerrada C., Weinberg J., Sherman K. J. Comparing once-versus twice-weekly yoga classes for chronic low back pain in predominantly low income minorities: a randomized dosing trial. Evidence-Based Complementary and Alternative Medicine. 2013;2013:13. doi: 10.1155/2013/658030.658030 [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  62. Park C. Mind-body CAM interventions: current status and considerations for integration into clinical health psychology. Journal of Clinical Psychology. 2013;69(1):45–63. doi: 10.1002/jclp.21910. [PubMed] [Cross Ref]
  63. Iyengar B. K. S. Light on Yoga. London, UK: HarperCollins Publishers; 2010.
  64. Iyengar B. K. S. Light on Pranayama: The Definitive Guide to the Art of Breathing. London, UK: Harper Thorsons; 2013.
  65. Muktibodhananda S. Hatha Yoga Pradipika: Light on Hatha Yoga. Bihar, India: Yoga Publications Trust; 2005.
  66. Iyengar B. K. S. Core of the Yoga Sutras. London, UK: HarperThorsons; 2012.
  67. Kavuri V., Raghuram N., Malamud A., Selvan S. R. Irritable bowel syndrome: yoga as remedial therapy. Evidence-Based Complementary and Alternative Medicine. 2015;2015:10. doi: 10.1155/2015/398156.398156 [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  68. Mendoza T. R., Chen C., Brugger A., et al. The utility and validity of the modified Brief Pain Inventory in a multiple-dose postoperative analgesic trial. Clinical Journal of Pain. 2004;20(5):357–362. doi: 10.1097/00002508-200409000-00011. [PubMed] [Cross Ref]
  69. Daut R. L., Cleeland C. S., Flanery R. C. Development of the Wisconsin Brief Pain Questionnaire to assess pain in cancer and other diseases. Pain. 1983;17(2):197–210. doi: 10.1016/0304-3959(83)90143-4. [PubMed] [Cross Ref]
  70. Cleeland C. S. Pain assessment in cancer. In: Osaba D., editor. Effect of Cancer on Quality of Life. Boca Raton, Fla, USA: CRC Press; 1991.
  71. Cleeland C. S., Ryan K. M. Pain assessment: global use of the Brief Pain Inventory. Annals of the Academy of Medicine Singapore. 1994;23(2):129–138. [PubMed]
  72. Keller S., Bann C. M., Dodd S. L., Schein J., Mendoza T. R., Cleeland C. S. Validity of the brief pain inventory for use in documenting the outcomes of patients with noncancer pain. Clinical Journal of Pain. 2004;20(5):309–318. doi: 10.1097/00002508-200409000-00005. [PubMed] [Cross Ref]
  73. Tan G., Jensen M. P., Thornby J. I., Shanti B. F. Validation of the brief pain inventory for chronic nonmalignant pain. Journal of Pain. 2004;5(2):133–137. doi: 10.1016/j.jpain.2003.12.005. [PubMed] [Cross Ref]
  74. Jensen M. P., Hoffman A. J., Cardenas D. D. Chronic pain in individuals with spinal cord injury: a survey and longitudinal study. Spinal Cord. 2005;43(12):704–712. doi: 10.1038/sj.sc.3101777. [PubMed] [Cross Ref]
  75. Stroud M. W., Turner J. A., Jensen M. P., Cardenas D. D. Partner responses to pain behaviors are associated with depression and activity interference among persons with chronic pain and spinal cord injury. Journal of Pain. 2006;7(2):91–99. doi: 10.1016/j.jpain.2005.08.006. [PubMed] [Cross Ref]
  76. Bryce T. N., Budh C. N., Cardenas D. D., et al. Pain after spinal cord injury: an evidence-based review for clinical practice and research—report of the National Institute on Disability and Rehabilitation Research Spinal Cord Injury Measures Meeting. Journal of Spinal Cord Medicine. 2007;30(5):421–440. doi: 10.1080/10790268.2007.11753405. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  77. Raichle K. A., Osborne T. L., Jensen M. P., Cardenas D. The reliability and validity of pain interference measures in persons with spinal cord injury. Journal of Pain. 2006;7(3):179–186. doi: 10.1016/j.jpain.2005.10.007. [PubMed] [Cross Ref]
  78. Sullivan M. J. L., Bishop S. R., Pivik J. The pain catastrophizing scale: development and validation. Psychological Assessment. 1995;7(4):524–532. doi: 10.1037/1040-3590.7.4.524. [Cross Ref]
  79. Cohen S., Kamarck T., Mermelstein R. A global measure of perceived stress. Journal of Health and Social Behavior. 1983;24(4):385–396. doi: 10.2307/2136404. [PubMed] [Cross Ref]
  80. Andreou E., Alexopoulos E. C., Lionis C., et al. Perceived stress scale: reliability and validity study in Greece. International Journal of Environmental Research and Public Health. 2011;8(8):3287–3298. doi: 10.3390/ijerph8083287. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  81. Zigmond A. S., Snaith R. P. The hospital anxiety and depression scale. Acta Psychiatrica Scandinavica. 1983;67(6):361–370. doi: 10.1111/j.1600-0447.1983.tb09716.x. [PubMed] [Cross Ref]
  82. Bjelland I., Dahl A. A., Haug T. T., Neckelmann D. The validity of the hospital anxiety and depression scale: an updated literature review. Journal of Psychosomatic Research. 2002;52(2):69–77. doi: 10.1016/s0022-3999(01)00296-3. [PubMed] [Cross Ref]
  83. Sullivan M. J. L., Adams H., Horan S., Maher D., Boland D., Gross R. The role of perceived injustice in the experience of chronic pain and disability: scale development and validation. Journal of Occupational Rehabilitation. 2008;18(3):249–261. doi: 10.1007/s10926-008-9140-5. [PubMed] [Cross Ref]
  84. Bohlmeijer E., ten Klooster P. M., Fledderus M., Veehof M., Baer R. Psychometric properties of the five facet mindfulness questionnaire in depressed adults and development of a short form. Assessment. 2011;18(3):308–320. doi: 10.1177/1073191111408231. [PubMed] [Cross Ref]
  85. Baer R. A., Smith G. T., Hopkins J., Krietemeyer J., Toney L. Using self-report assessment methods to explore facets of mindfulness. Assessment. 2006;13(1):27–45. doi: 10.1177/1073191105283504. [PubMed] [Cross Ref]
  86. Baer R. A., Smith G. T., Lykins E., et al. Construct validity of the five facet mindfulness questionnaire in meditating and nonmeditating samples. Assessment. 2008;15(3):329–342. doi: 10.1177/1073191107313003. [PubMed] [Cross Ref]
  87. Raes F., Pommier E., Neff K. D., Van Gucht D. Construction and factorial validation of a short form of the Self-Compassion Scale. Clinical Psychology & Psychotherapy. 2011;18(3):250–255. doi: 10.1002/cpp.702. [PubMed] [Cross Ref]
  88. Neff K. D. The development and validation of a scale to measure self-compassion. Self and Identity. 2003;2(3):223–250. doi: 10.1080/15298860309027. [Cross Ref]
  89. Peterman A. H., Fitchett G., Brady M. J., Hernandez L., Cella D. Measuring spiritual well-being in people with cancer: the functional assessment of chronic illness therapy—Spiritual Well-being Scale (FACIT-Sp) Annals of Behavioral Medicine. 2002;24(1):49–58. doi: 10.1207/s15324796abm2401_06. [PubMed] [Cross Ref]
  90. Murphy P. E., Canada A. L., Fitchett G., et al. An examination of the 3-factor model and structural invariance across racial/ethnic groups for the FACIT-Sp: a report from the American Cancer Society’s Study of Cancer Survivors-II (SCS-II) Psycho-Oncology. 2010;19(3):264–272. doi: 10.1002/pon.1559. [PubMed] [Cross Ref]
  91. Preacher K. J., Hayes A. F. SPSS and SAS procedures for estimating indirect effects in simple mediation models. Behavior Research Methods, Instruments, and Computers. 2004;36(4):717–731. doi: 10.3758/BF03206553. [PubMed] [Cross Ref]
  92. McDermott K. A., Rao M. R., Nagarathna R., et al. A yoga intervention for type 2 diabetes risk reduction: a pilot randomized controlled trial. BMC Complementary and Alternative Medicine. 2014;14, article 212 doi: 10.1186/1472-6882-14-212. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  93. Tekur P., Nagarathna R., Chametcha S., Hankey A., Nagendra H. R. A comprehensive yoga programs improves pain, anxiety and depression in chronic low back pain patients more than exercise: an RCT. Complementary Therapies in Medicine. 2012;20(3):107–118. doi: 10.1016/j.ctim.2011.12.009. [PubMed] [Cross Ref]
  94. Telles S., Pathak S., Kumar A., Mishra P., Balkrishna A. Influence of intensity and duration of yoga on anxiety and depression scores associated with chronic illness. Annals of Medical and Health Sciences Research. 2015;5(4):260–265. doi: 10.4103/2141-9248.160182. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  95. Schumann D., Anheyer D., Lauche R., Dobos G., Langhorst J., Cramer H. Effect of Yoga in the therapy of irritable bowel syndrome: a systematic review. Clinical Gastroenterology and Hepatology. 2016;14(12):1720–1731. doi: 10.1016/j.cgh.2016.04.026. [PubMed] [Cross Ref]
  96. Falsafi N., Leopard L. Pilot study: use of mindfulness, self-compassion, and yoga practices with low-income and/or uninsured patients with depression and/or anxiety. Journal of Holistic Nursing. 2015;33(4):289–297. doi: 10.1177/0898010115569351. [PubMed] [Cross Ref]
  97. Curtis K., Osadchuk A., Katz J. An eight-week yoga intervention is associated with improvements in pain, psychological functioning and mindfulness, and changes in cortisol levels in women with fibromyalgia. Journal of Pain Research. 2011;4:189–201. doi: 10.2147/jpr.s22761. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  98. Carson J. W., Carson K. M., Jones K. D., Bennett R. M., Wright C. L., Mist S. D. A pilot randomized controlled trial of the Yoga of Awareness program in the management of fibromyalgia. Pain. 2010;151(2):530–539. doi: 10.1016/j.pain.2010.08.020. [PubMed] [Cross Ref]
  99. Quartana P. J., Campbell C. M., Edwards R. R. Pain catastrophizing: a critical review. Expert Review of Neurotherapeutics. 2014;9(5):745–758. doi: 10.1586/ern.09.34. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  100. Hermsen L. A. H., van der Wouden J. C., Leone S. S., Smalbrugge M., van der Horst H. E., Dekker J. The longitudinal association of cognitive appraisals and coping strategies with physical functioning in older adults with joint pain and comorbidity: A Cohort Study. BMC Geriatrics. 2016;16, article 29 doi: 10.1186/s12877-016-0204-7. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  101. Evans S., Moieni M., Lung K., et al. Impact of iyengar yoga on quality of life in young women with rheumatoid arthritis. Clinical Journal of Pain. 2013;29(11):988–997. doi: 10.1097/AJP.0b013e31827da381. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  102. Neff K. Self-compassion: an alternative conceptualization of a healthy attitude toward oneself. Self and Identity. 2003;2(2):85–101. doi: 10.1080/15298860309032. [Cross Ref]
  103. Toise S. C. F., Sears S. F., Schoenfeld M. H., et al. Psychosocial and cardiac outcomes of yoga for ICD patients: a randomized clinical control trial. Pacing and Clinical Electrophysiology. 2014;37(1):48–62. doi: 10.1111/pace.12252. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  104. Riley K. E., Park C. L. How does yoga reduce stress? A systematic review of mechanisms of change and guide to future inquiry. Health Psychology Review. 2015;9(3):379–396. doi: 10.1080/17437199.2014.981778. [PubMed] [Cross Ref]
  105. Gard T., Brach N., Hölzel B. K., Noggle J. J., Conboy L. A., Lazar S. W. Effects of a yoga-based intervention for young adults on quality of life and perceived stress: the potential mediating roles of mindfulness and self-compassion. The Journal of Positive Psychology. 2012;7(3):165–175. doi: 10.1080/17439760.2012.667144. [Cross Ref]
  106. Daly L. A., Haden S. C., Hagins M., Papouchis N., Ramirez P. M. Yoga and emotion regulation in high school students: a randomized controlled trial. Evidence-Based Complementary and Alternative Medicine. 2015;2015:8. doi: 10.1155/2015/794928.794928 [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  107. Brion J. M., Leary M. R., Drabkin A. S. Self-compassion and reactions to serious illness: the case of HIV. Journal of Health Psychology. 2014;19(2):218–229. doi: 10.1177/1359105312467391. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  108. Allen A. B., Leary M. R. Self-compassionate responses to aging. Gerontologist. 2014;54(2):190–200. doi: 10.1093/geront/gns204. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  109. Sirois F. M. A self-regulation resource model of self-compassion and health behavior intentions in emerging adults. Preventive Medicine Reports. 2015;2:218–222. doi: 10.1016/j.pmedr.2015.03.006. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  110. Sirois F. M., Kitner R., Hirsch J. K. Self-compassion, affect, and health-promoting behaviors. Health Psychology. 2015;34(6):661–669. doi: 10.1037/hea0000158. [PubMed] [Cross Ref]
  111. Van Dam N. T., Sheppard S. C., Forsyth J. P., Earleywine M. Self-compassion is a better predictor than mindfulness of symptom severity and quality of life in mixed anxiety and depression. Journal of Anxiety Disorders. 2011;25(1):123–130. doi: 10.1016/j.janxdis.2010.08.011. [PubMed] [Cross Ref]
  112. Galla B. M. Within-person changes in mindfulness and self-compassion predict enhanced emotional well-being in healthy, but stressed adolescents. Journal of Adolescence. 2016;49:204–217. doi: 10.1016/j.adolescence.2016.03.016. [PubMed] [Cross Ref]
  113. Farb N., Daubenmier J., Price C. J., et al. Interoception, contemplative practice, and health. Frontiers in Psychology. 2015;6, article 763 doi: 10.3389/fpsyg.2015.00763. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  114. Purdie F., Morley S. Self-compassion, pain, and breaking a social contract. Pain. 2015;156(11):2354–2363. doi: 10.1097/j.pain.0000000000000287. [PubMed] [Cross Ref]
  115. Wren A. A., Somers T. J., Wright M. A., et al. Self-compassion in patients with persistent musculoskeletal pain: relationship of self-compassion to adjustment to persistent pain. Journal of Pain and Symptom Management. 2012;43(4):759–770. doi: 10.1016/j.jpainsymman.2011.04.014. [PubMed] [Cross Ref]
  116. Hoge E. A., Hölzel B. K., Marques L., et al. Mindfulness and self-compassion in generalized anxiety disorder: examining predictors of disability. Evidence-based Complementary and Alternative Medicine. 2013;2013:7. doi: 10.1155/2013/576258.576258 [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]
  117. Lyons R., Kuluski K., Alvaro C., Shaink A., Bernstein B., Tobias R. Bridgepoint Collaboratory for Research and Innovation: The Face of Complex Chronic Disease: Understanding the Patient Population at Bridgepoint Health, Toronto, 2012.
  118. Park C. L., Groessl E., Maiya M., et al. Comparison groups in yoga research: a systematic review and critical evaluation of the literature. Complementary Therapies in Medicine. 2014;22(5):920–929. doi: 10.1016/j.ctim.2014.08.008. [PMC free article] [PubMed] [Cross Ref]

 

Оригинал статьи здесь.

 

Метки:

Поделиться:

Читайте также:

Следите за нами:

Последнее на сайте

200-300

banner_200-300_02